БэбиМания

Переходного периода я боялась с самого раннего Маруськиного возраста. Ей было лет пять, когда я впервые заговорила об этом. Рассказывала, как меняются дети в этом возрасте, как родители и дети перестают понимать друг друга. Моя малышка прижималась ко мне, целовала пухлыми губоньками и говорила так горячо, так убежденно:
- Нет, мамочка, со мной никогда такого не случится! Я тебя всегда буду любить и слушаться! Ты ведь у меня самая умная, самая хорошая в мире мамочка!
Еще в одиннадцать лет моя Марья была самым славным, самым покладистым, самым замечательным на свете ребенком. Еще совсем недавно так убежденно радовалась подаркам деда Мороза, так внимательно слушала мои рассуждения, принимая их со всеми потрохами, как истину в последней инстанции. И вдруг все резко переменилось. Девочка стала нервная, дерганная. На самые нейтральные мои замечания огрызалась с остервенением базарной тетки. Я даже не поняла, что он пришел. Переходный возраст.
Помнится, я и сама не отличалась покладистостью в этом возрасте. Но дочь моя меня переплюнула во сто крат. О покое нам с мужем пришлось забыть надолго.
Школа, и без того находившаяся не в фаворе, была ныне откровенно ненавидима. Класс разделился на враждующие стороны. Группки, группки, склоки, склоки. Об уроках ребенок забыл напрочь. Но ведь я-то не зря сидела дома! Я просила:
- Марьяша, садись за уроки.
Я кричала:
- Хватит заниматься ерундой, сделай сначала уроки!
Я ругалась:
- Садись занимайся, скоро конец четверти! Кто будет исправлять твои двойки?!
Мы обе переставали себя контролировать. Марья упорно отказывалась понимать, почему нельзя приходить домой позже восьми часов. Не желала прислушиваться к моим словам, что я волнуюсь, когда она не возвращается вовремя из школы. Я, как более мудрая, шла на уступки, но даже эти уступки ребенок воспринимал, как должное, и только все больше наглел.
Время шло, а нас все глубже затягивало в болото непонимания. Это было трудное время, очень трудное. Я видела в глазах любимой дочери ненависть и временами начинала ненавидеть сама. Из моей драгоценной доченьки Марья превращалась во врага.

К тому времени Марья закончила седьмой класс. Пожалуй, единственным вопросом, в котором мы с ней оставались солидарны, было недовольство школой. Меня предупреждали, что эта школа не из лучших, еще когда мы только собирались отдавать Марьюшку в школу. Но тогда для меня наиважнейшим фактором являлось удобное расположение: на всем расстоянии от нашего дома до этой школы не было препятствий в виде дорог. На тот момент это было главное ее преимущество перед другими школами, и мы отдали ребенка именно в эту. Не могу сказать, что я жалею о своем выборе. Правильнее будет сказать так: наш выбор оправдал себя в младших классах. На том этапе действительно важна безопасность, а вот игрища педагогического коллектива пока еще не так заметны. Если кого-то интересует мое мнение, я бы посоветовала отдавать ребенка в первые классы в ближайшую школу, а к моменту перехода из младших классов в средние (оптимальный вариант четвертый-пятый класс) переводить в хорошую, более устраивающую вас по каким-либо причинам в школу. Если же у вас имеется возможность возить ребенка каждое утро в хорошую школу с первого же класса - нет вопросов, дерзайте! Идеальный вариант, если школа сама имеет развозки, и каждое утро собирает ребят со всего города (с обратной доставкой, разумеется). Однако не стоит слишком перегружать детей. Сейчас появилось много супердорогих лицеев, где у ребенка и пяти минут свободного времени не наберется. Не буду говорить о вреде для здоровья от такой загруженности, это само собой разумеется. Но тут есть еще один подводный камень: если ваш ребенок не научится самостоятельно проводить некоторое время с малолетства, представьте, как он одуреет от свободы лет этак в тринадцать-четырнадцать, когда оно на него вдруг свалится! Я совершенно убеждена: ребенку необходима самостоятельность с самого раннего возраста! Естественно, не полная, а ограниченная по времени. Сначала в малых дозах, но каждый год доза свободы должна увеличиваться, ребенок обязательно должен учиться самостоятельной жизни. Я не ратую за полную свободу. Но у ребенка ни в коем случае не должно быть ощущения, что он на привязи. И еще не стоит следить за его каждым шагом. Нужно отслеживать его передвижения, но никоим образом не устраивать тотальную слежку. Я никогда не опускалась до того, чтобы отправляться втихаря за своим ребенком и проверять, куда он направляется. Однако я всегда знала (или предполагала), где находится в данную минуту моя дочь. Я всегда знала номера телефонов ее друзей, но никогда не звонила по ним. Таким образом я завоевала доверие дочери. Она поняла, что информация мне нужна не для слежки за ней, а только для спокойствия - родители обязательно должны знать, где находится ребенок, где его искать в случае чего. Не могу сказать, что ей нравилась такая постановка вопроса, но она вынуждена была принять это, как данность. И я до сих пор требую от нее контактных номеров, если она направляется куда-либо в другой город - в Киеве я ее уже давно не контролирую.